В городе Режица до войны жило свыше 6000 тысяч евреев, при общем населении в 25000. Город до войны сильно разросся и широко отстроился. Теперь Режицу не узнать. Немецкие захватчики за 4 дня до вступления частей Красной Армии подожгли и взорвали свыше 70% каменных домов. Центральные улицы представляют собой сплошные руины.
Из общего числа около 5000 евреев, оставшихся в Режице к моменту захвата города немцами, сохранились и теперь проживают всего лишь три еврейских души: 5-летний сын семьи К. Тагера - Мотя Тагер, 57-летний Хаим Израэлит и его 16-летний племянник Яков Израэлит.
Маленького Тагера спасла их домашняя работница О. Варушкина. Когда убили отца и мать Тагер, она спрятала ребенка и выходила его в течение всех трех лет фашистского хозяйничанья.
Хаима Израэлита и его племянника Якова спасла режицкая польская семья Матусевич, которая спрятала их на чердаке своего дома. В течение почти трех лет они прятали Израэлитов у себя в доме, подвергаясь риску быть расстрелянными. Но, несмотря на это, они заботливо ухаживали за своими невольными узниками и ежедневно доставляли им на чердак пищу.
Первые три месяца после прихода немцев Израэлиты скитались по разным дворам и сараям в самом городе и в деревнях, подвергая себя ежечасно опасности быть кем-нибудь узнанными. Лишь потом их приютила семья Матусевич, и тогда прекратилась их бродячая жизнь.
Израэлит и его племянник рассказывают кошмарные подробности мученической гибели пятитысячной еврейской общины города Режица.
Немцы вошли в Режицу третьего июля, и уже на следующий день началась расправа с евреями. Четвертого июля по городу были расклеены афиши, в которых объявлялось, что все евреи, мужчины в возрасте от 18 до 60 лет, должны собраться на городскую базарную площадь. Туда отправились около 1400 человек. Площадь оцепили полицейские. Все собравшиеся были отправлены в тюрьму. На другой день палачи отобрали самых здоровых мужчин и расстреляли их на дворе, где в 1940-1941 гг. находилось НКВД. Среди казненных фашистов были 35-летний Борух Векслер, 30-летний Митя Мантейнфель. 30-летний Мордух Гассель, бывший владелец аптекарского магазина, перед расстрелом отравился. 18-летний Иосель Сильно бросился бежать, перепрыгнул через ограду и пытался переплыть реку. Но пули немецких палачей настигли его, и он пошел ко дну. Перед казнью остальных страшно мучили: с них сдирали кожу и убивали дубинками. Когда дошла очередь до зубного техника Х. Израэлита, прибыло распоряжение от немецкого командования казнь по отношению к нему задержать. Он был освобожден, но впоследствии также расстрелян.
На этом фашисты не успокаивались. Ежедневно в тюрьме избивали и убивали до смерти десятки евреев. Их всех хоронили на еврейском кладбище, и хоронить их должны были сами евреи. Часто жертвой фашистской расправы бывали и те евреи, которые хоронили и ранее убитых.
Так, например, когда в тюрьме от пыток умер Хаим Лоц, группа евреев вызвалась похоронить его на кладбище. Среди желающих был отец племянника Израэлита – Ханон Израэлит, Зутерман, Баш (бежавший из Риги) и резник из Малты (фамилию рассказчик не помнит). Когда они похоронили Лоца, присутствовавшие фашисты приступили к расправе над добровольными могильщиками. Лишь после третьего выстрела в упор упал замертво Ханон Израэлит. Затем убили резника. Оставшиеся в живых Баш и Зутерман должны были снова вырыть могилу и похоронить их .
Весь июль и август прошли в кровавых бесчинствах и насилиях над евреями в тюрьме и на частных квартирах, где временно оставались жить на свободе еврейские женщины и дети. Все квартиры ежедневно обыскивались, и все ценные вещи фашисты забирали с собой.
В квартире Давида Кукля три немецких фашиста на глазах у матери изнасиловали ее 17-летнюю дочь Дору. На следующий день она умерла.
Записал Б. Герцбах, 1944 г.
Д.966, л. 200-220 об. Машинопись с правкой.
Неизвестная Черная книга. Иерусалим, 1993 г., стр. 332-334
