Вам пишет Федорова Вера Николаевна из города Новгорода. Письмо, полученное мной от вашей организации, очень взволновало меня, заставило вновь вспомнить и пережить страшные годы фашистской оккупации.
Вы просите подробно рассказать когда, от кого и при каких обстоятельствах я впервые услышала историю спасения Фриды Рабинович.
Мне эту историю никто не рассказывал, я сама оставалась с мамой Ольгой Антоновной Столяровой, родной сестрой Екатерины Антоновны Корольковой, в оккупированном Новгороде. И вся наша семья принимала непосредственное участие в судьбе Фриды Рабинович.
Перед войной все мы жили в местечке Колмово, где располагалась психиатрическая больница. Взрослые жители Колмово в основном работали в больнице, в том числе моя мама, тетя Катя (Екатерина Антоновна Королькова) и родители Фриды Рабинович.
Екатерина Антоновна и моя мама Ольга Антоновна работали санитарками в больнице. Мать Фриды работала там же медсестрой в зубном кабинете.
Когда в город вошли фашисты, больных из психиатрической больницы вывезли за город и расстреляли, а в Колмово в больничных корпусах разместились госпитали для раненых военнопленных и отдельно для раненых фашистов.
Мама и Екатерина Антоновна работали в госпитале для военнопленных. Туда поступали раненые, истощенные бойцы, которые были в окружении под Мясным Бором. Сами недоедавшие, мама и тетя Катя делились с пленными последним куском хлеба, т.к. немцы кормили их пустой похлебкой с кислой капустой.
Нас, девчонок – подростков, немцы заставляли работать в госпитале для фашистов. Когда немцы несли большие потери поступало много раненых, немцы ходили злые и угрожали нам расправой.
В 1941 году, зимой, когда выпал первый снег, ребятишки высыпали на улицу. Вместе с другими ребятами Фрида играла около своего дома. В этом месте разорвался снаряд. Одному мальчику оторвало голову, другому ногу. Многие получили ранения, в том числе Фрида - ее осколком ранило в ногу. Это ее и спасло, так как девочку положили в больницу, а в это время немецкие каратели собрали евреев Колмова, в том числе мать и бабушку Фриды, и вывезли их в город, где содержали под стражей.
Один раз Эмилии Борисовне удалось навестить Фриду в госпитале. Она со слезами просила тетю Катю позаботиться о Фридочке и сказала, что надеется еще раз навестить дочь и забрать ее с собой. Но больше ее никто не видел. Ходили слухи, что евреев уничтожили в "душегубках", специально оборудованных машинах.
Тетя Катя как могла ухаживала за больным ребенком. С семьей Рабиновичей они жили в одной коммунальной квартире. Жили дружно, готовили на одной кухне. Тетя Катя в то время жила со своей мамой, моей бабушкой Натальей Матвеевной. У тети Кати было двое детей – дочь Екатерина Васильевна 1922 года рождения, и сын Василий Васильевич 1926 года рождения.
Сына фашисты расстреляли в 1941 году, приняв его за партизана, а дочь в том же 1941 году отправили в Германию.
Из госпиталя тетя Катя забрала Фридочку к себе домой и воспитывала как свою дочь. Иногда, когда тетя Катя уходила на ночное дежурство, она приводила Фридочку ночевать к нам. Когда немецкий патруль приходил с проверкой, Фридочка пряталась под кровать.
Однажды, когда я шла по улице и держала Фридочку за руку, подошел немецкий солдат и спросил: «Юдише Мэдхен»? (Еврейская девочка?) Я ответила: «Нет, русская». Поверил он или не поверил, но нас пропустил. Вот так и жили под страхом смерти.
Тетя Катя, чтобы уберечь ребенка от фашистов, смогла найти православного батюшку и покрестила Фриду, дав ей имя Люба.
Когда в 1943 году к Новгороду подходили советские войска, фашисты стали угонять мирное население из города. Тетю Катю с бабушкой и Фриду отправили в Латвию, а мы с мамой попали в Литву, под город Шауляй, на хутор Йонишкис.
Когда Новогород был освобожден в 1944 году, мы вернулись в Колмово, а немного позднее приехали Фрида с бабушкой (матерью Екатерины Антоновны). А тетя Катя из Латвии поехала в Германию за своей дочерью. Ей удалось ее розыскать, и вместе они вернулись домой.
В 1945 году в Новгород приехал дядя Фриды, его звали дядя Фима. Когда он узнал о судьбе матери и сестры, то очень плакал и хотел забрать Фриду с собой в Ленинград, где он жил. Но Фрида поехать отказалась, не хотела расставаться с нашей семьей. Когда дядя Фима приехал во второй раз, тетя Катя уговорила Фриду поехать, сказав, что дядя сможет дать ей образование и лучше сможет обеспечить ее. Ведь Новгород был полностью разрушен, жить приходилось в подвалах. Найти работу тем, кто оставался в оккупации, тоже было большой проблемой.
О своей тете, Екатерине Антоновне Корольковой, могу добавить, что родилась она в 1900 году, а умерла в 1950 году от рака. Похоронена в Новгороде на Петровском кладбище. Мы, родственники, ухаживаем за ее могилой. Дочь Екатерины Антоновны, Екатерина Васильевна, сразу после смерти матери завербовалась в г.Хабаровск. В настоящее время мне ничего о ее судьбе не известно...
Я родилась в 1926 году, в настоящее время на пенсии. Адресов других свидетелей сообщить не могу, т.к. в живых почти никого не осталось.
Заканчивая свое письмо, хочу сказать, что меня до глубины души тронула забота, с которой вы относитесь к своим соотечественникам, интересуясь их судьбой, пытаетесь им помочь....
