В Яд Вашем недавно с большим почетом принимали Влодека Табачинского и его дочь Зосю, которые приехали посмотреть на результаты серьезной реставрационной работы, проведенной над дневником отца Влодека, Стефана Табачинского (Альфреда Зеленого).
Альфред Зеленый, младший ребенок в еврейской семье, родился в 1897 году в Варшаве. Отец Альфреда и один из его братьев умерли еще до начала Второй мировой войны, брат Бернард репатриировался в Эрец Исраэль в 1921 году.
Остальные члены семьи, проживавшие в Варшаве, в период нацистской оккупации были заключены в гетто. Одна из сестер Альфреда, Бальбина, умерла в гетто от тифа.
В августе 1942 года жена и ребенок Альфреда были депортированы в Треблинку вместе со своей матерью, где они были убиты. Двое его братьев и сестра тоже погибли, и Альфред остался один, скрываясь в гетто.
После того, как гетто было ликвидировано, подруга Альфреда Ирена, до войны работавшая в семейном бизнесе Зеленых, сумела тайно вывести его из гетто в безопасное место. В конце войны Альфред поменял имя, стал Стефаном Табачинским и женился на Ирене. Стефан (Альфред) скончался в 1956 году, когда его сыну Влодеку исполнилось всего два года.
В 1950-х годах Александр (Алекс) Зеленый, сын Бернарда, который репатриировался в Эрец Исраэль до войны, посетил Вашингтон с деловым визитом. На обратном пути домой в Израиль Алекс решил поехать через Варшаву и навестить свою тетю Ирену и двоюродных братьев, Влодека и Анджея.
Во время встречи Ирена показала Алексу рассыпающиеся остатки дневника, который ее покойный муж вел в укрытии. Во время польского восстания в августе 1944-го года дневник сильно пострадал от огня и воды.
В 2006 году Влодек в первый раз посетил Израиль и, по просьбе своего двоюродного брата Алекса, привез с собой дневник. Алекс предложил передать дневник в Яд Вашем в надежде на то, что реставраторам удастся спасти испорченные страницы и, возможно, даже расшифровать некоторые записи Альфреда.
"Дневник был в ужасном состоянии, − рассказывает директор Архива Яд Вашем д-р Хаим Гертнер, − он представлял собой брикет из склеившихся между собой и рассыпающихся в труху страниц. Мы с огромной осторожностью приступили к реставрации этого ценного исторического документа. В нашей лаборатории по восстановлению бумаги накоплен большой опыт реставрационных работ. Вначале мы тщательно отделили страницы одну от другой, а затем восстановили и укрепили каждую, насколько это было возможно. В настоящее время, в результате нескольких лет кропотливой работы, дневник состоит из двенадцати полных и четырех частично восстановленных страниц, хотя из-за плохого состояния, в котором документ поступил в архив, текст с трудом можно разобрать. Некоторые слова и части предложений, написанные на польском или немецком языке, практически не поддались расшифровке.
Даже используя самые передовые методы восстановления рукописного текста, современное лабораторное оборудование, помощь специалистов, которые занимаются анализом почерков, антиквариатом и других экспертов в Израиле и за рубежом, мы все еще не смогли расшифровать дневник и даже с уверенностью сказать, когда во время войны и где именно он был написан.
Тем не менее, мы были удовлетворены уже тем, что, по крайней мере, сам дневник был спасен».
Влодек Табачинский и его дочь Зося приехали в Израиль, чтобы отпраздновать 100-летие двоюродного брата Влодека, Алекса. Д-р Гертнер познакомил Влодека с онлайн-базой данных имен жертв Холокоста, разработанной Яд Вашем, а затем показал гостям все 18 листов свидетельских показаний, которые Алекс Зелёный заполнил в 2008 году на членов их семьи, убитых в годы Холокоста.
Для Влодека и его дочери Зоси было чрезвычайно важно увидеть эти листы, хранящие и передающие потомкам историю их семьи.
Влодек был очень взволнован, когда увидел в первый раз отреставрированные страницы дневника. Он вспоминал о том, как его отец изучал право, затем занимался журналистикой, а впоследствии после войны возглавлял Польское общество журналистов (ПАП). "Он любил писать", − объяснил Влодек и попросил разрешения прикоснуться к подлинным страницам дневника. "Я ничего не могу поделать, − сказал он − для меня это все равно, что снова прикоснуться к моему отцу".
Влодек хранит у себя дома отдельную страницу, написанную Альфредом, на которой записаны имена всех умерших членов семьи, а также краткая информация о дате, месте и причине их смерти. В конце этого списка Альфред написал:
"... но я мог бы написать тома о том, как я выжил".
Влодеку был знаком сложный неразборчивый почерк отца, и он смог прочитать несколько строк из дневника.
Например, в дневнике есть описание того, как евреи гетто, у которых были разрешения на работу, собирались рано по утрам на контрольно-пропускном пункте в воротах гетто и возвращались вечером, пытаясь пронести в гетто любую еду, которую им удавалось раздобыть. "Но охранники, как правило, отбирали эту еду, оставляя подавленных отчаявшихся мужчин возвращаться с пустыми руками к их голодающим семьям", − писал Альфред. "Впервые мы поняли, что этот дневник, в котором Альфред описывает повседневную жизнь евреев, скорее всего, написан в Варшавском гетто", − выразил свое мнение д-р Гертнер.
Влодек завершил свой визит в Яд Вашем, пообещав посвятить время расшифровке текста дневника, что позволило бы еще ближе подойти к пониманию содержания этого редкого документального свидетельства о жизни в Варшавском гетто.
